Я властелин своей души. я капитан своей судьбы
Пишет Альскандера:
21.01.2012 в 17:35
читать дальшеНеужели сверхчеловеческое упорство обоих лагерей нашей гражданской войны, и белого и красного, родилось только 25 октября 1917 года? И никакого железа в русском народном характере не смог раньше обнаружить самый тщательный литературный анализ? Мимо настоящей русской жизни русская литература прошла совсем стороной.
Ни нашего государственного строительства, ни нашей военной мощи, ни наших организационных талантов, ни наших беспримерных в истории человечества воли, настойчивости и упорства - ничего этого наша литература не заметила вовсе.
По всему миру - да и по нашему собственному созданию - тоже получила хождение этакая уродистая карикатура, отражавшая то надвигающуюся дворянскую беспризорность, то чахотку или эпилепсию писателя, то какие-то поднебесные замыслы, с русской жизнью ничего общего не имевшие. И эта карикатура, пройдя по всем иностранным рынкам, создала уродливое представление о России, психологически решившее начало Второй мировой войны, а, может быть, и Первой.
Во Вторую мировую войну, еще больше, чем в Первую, - цели Германии лежали на востоке: германский меч должен завоевать земли для германского плуга. Это было, так сказать, пожелание. В какой именно степени реальные возможности Германии соответствовали ее политическим пожеланиям? Или - иначе, - в какой степени Россия - в данном случае советская, являлась «колоссом на глиняных ногах», для ликвидации которого достаточно одного штыкового толчка?
От ответа на этот вопрос зависели мир или война.
Ибо, если Россия - хотя бы и советская - стоит не совсем на глиняных ногах, если война станет затяжной, то германо-советское военное столкновение неизбежно перерастет в войну мирового масштаба: в Германию, увязшую на востоке, обязательно вцепятся ее враги с запада.
Так стоял вопрос до сентября 1939-го года.
К июню 1941 года он обострился до крайности. Идя к власти, Гитлер указывал на крупнейшую ошибку вильгельмовской Германии - на недопустимую и самоубийственную роскошь войны на два фронта.
В 1941-ом году один фронт уже был: английский. Была ли Россия «фронтом» вообще? Или германо-советская война будет только увеселительной военной прогулкой, которая закончится намного раньше, чем Англия и САСШ успеют закончить организацию своих армий? От ответа на этот вопрос зависела не только война на востоке, но и война вообще.
Я опускаю политические подробности Второй мировой войны и беру только самое существенное: война не была бы самоубийством только и исключительно в том случае, если бы информация германских - также и прочих других экспертов по русским делам оказалась правильною: колосс, который раньше стоял на глиняных ногах, - сейчас стоит совсем уж на соломинках.
Отбросим в сторону всякие моральные соображения и попробуем оценить германскую экспертизу только по ее техническим возможностям.
По результатам - история оценила и без нас.
Основной фон всей иностранной информации о России дала русская литература: вот вам, пожалуйста. Обломовы и Маниловы, лишние люди, бедные люди, идиоты и босяки. «Война и Мир» была исключением, но она написана о делах давно минувших дней - о дворянстве, которое революцией истреблено. На этом общем фоне расписывала свои отдельные узоры и эмиграция: раньше довоенная революционная, потом послевоенная контрреволюционная.
Врали обе.
Довоенная оболгала русскую монархию, послевоенная оболгала русский народ.
Довоенная болтала об азиатском деспотизме, воспитавшем рабские пороки народа, послевоенная о народной азиатчине, разорившей дворянские гнезда, единственные очаги европейской культуры на безбрежности печенежских пустынь.
Германия кроме того, имела и специалистов третьей разновидности: балтийских немцев , которые ненавидели Россию за русификацию Прибалтики, монархию - за разгром дворянских привилегий, православие . - за его роль морального барьера против западных влияний и большевизм - само собою разумеется за что.
Таким образом, в представлении иностранцев о России создалась довольно стройная картина. Она была обоснована документально - ссылками на русские же «авторитеты».
Она была выдержана логически: из этих ссылок были сделаны совершенно логические выводы.
В частности, в немецком представлении Россия была «колоссом на глиняных ногах», который в свое время кое-как поддержали немцы - как государственно одаренная раса. Образ этого колосса, кроме того совершенно соответствовал и немецким вожделениям. Таким образом «сущее» и «желаемое» сливалось вполне гармонически, - до горького опыта Второй мировой войны.
Потом пришло некоторое разочарование и немецкая послевоенная пресса с некоторым удивлением отмечает тот странный факт, что литература, по крайней мере художественная, вовсе не обязательно отражает в себе национальную психологию. Не слишком полно отражает ее и историческая литература, отражающая - по Випперу, не столько историческую реальность прошлого, сколько политические нужды настоящего.
Строится миф .
Миф облекается в бумажные одеяния из цитат.
Миф манит.
Потом он сталкивается с реальностью, - и от мифа остаются только клочки бумаги - густо пропитанные кровью. Настоящая реальность таинственной русской души - ее доминанта - заключается в государственном инстинкте русского народа - или, что почти одно и то же, в его инстинкте общежития.
URL комментарияНи нашего государственного строительства, ни нашей военной мощи, ни наших организационных талантов, ни наших беспримерных в истории человечества воли, настойчивости и упорства - ничего этого наша литература не заметила вовсе.
По всему миру - да и по нашему собственному созданию - тоже получила хождение этакая уродистая карикатура, отражавшая то надвигающуюся дворянскую беспризорность, то чахотку или эпилепсию писателя, то какие-то поднебесные замыслы, с русской жизнью ничего общего не имевшие. И эта карикатура, пройдя по всем иностранным рынкам, создала уродливое представление о России, психологически решившее начало Второй мировой войны, а, может быть, и Первой.
Во Вторую мировую войну, еще больше, чем в Первую, - цели Германии лежали на востоке: германский меч должен завоевать земли для германского плуга. Это было, так сказать, пожелание. В какой именно степени реальные возможности Германии соответствовали ее политическим пожеланиям? Или - иначе, - в какой степени Россия - в данном случае советская, являлась «колоссом на глиняных ногах», для ликвидации которого достаточно одного штыкового толчка?
От ответа на этот вопрос зависели мир или война.
Ибо, если Россия - хотя бы и советская - стоит не совсем на глиняных ногах, если война станет затяжной, то германо-советское военное столкновение неизбежно перерастет в войну мирового масштаба: в Германию, увязшую на востоке, обязательно вцепятся ее враги с запада.
Так стоял вопрос до сентября 1939-го года.
К июню 1941 года он обострился до крайности. Идя к власти, Гитлер указывал на крупнейшую ошибку вильгельмовской Германии - на недопустимую и самоубийственную роскошь войны на два фронта.
В 1941-ом году один фронт уже был: английский. Была ли Россия «фронтом» вообще? Или германо-советская война будет только увеселительной военной прогулкой, которая закончится намного раньше, чем Англия и САСШ успеют закончить организацию своих армий? От ответа на этот вопрос зависела не только война на востоке, но и война вообще.
Я опускаю политические подробности Второй мировой войны и беру только самое существенное: война не была бы самоубийством только и исключительно в том случае, если бы информация германских - также и прочих других экспертов по русским делам оказалась правильною: колосс, который раньше стоял на глиняных ногах, - сейчас стоит совсем уж на соломинках.
Отбросим в сторону всякие моральные соображения и попробуем оценить германскую экспертизу только по ее техническим возможностям.
По результатам - история оценила и без нас.
Основной фон всей иностранной информации о России дала русская литература: вот вам, пожалуйста. Обломовы и Маниловы, лишние люди, бедные люди, идиоты и босяки. «Война и Мир» была исключением, но она написана о делах давно минувших дней - о дворянстве, которое революцией истреблено. На этом общем фоне расписывала свои отдельные узоры и эмиграция: раньше довоенная революционная, потом послевоенная контрреволюционная.
Врали обе.
Довоенная оболгала русскую монархию, послевоенная оболгала русский народ.
Довоенная болтала об азиатском деспотизме, воспитавшем рабские пороки народа, послевоенная о народной азиатчине, разорившей дворянские гнезда, единственные очаги европейской культуры на безбрежности печенежских пустынь.
Германия кроме того, имела и специалистов третьей разновидности: балтийских немцев , которые ненавидели Россию за русификацию Прибалтики, монархию - за разгром дворянских привилегий, православие . - за его роль морального барьера против западных влияний и большевизм - само собою разумеется за что.
Таким образом, в представлении иностранцев о России создалась довольно стройная картина. Она была обоснована документально - ссылками на русские же «авторитеты».
Она была выдержана логически: из этих ссылок были сделаны совершенно логические выводы.
В частности, в немецком представлении Россия была «колоссом на глиняных ногах», который в свое время кое-как поддержали немцы - как государственно одаренная раса. Образ этого колосса, кроме того совершенно соответствовал и немецким вожделениям. Таким образом «сущее» и «желаемое» сливалось вполне гармонически, - до горького опыта Второй мировой войны.
Потом пришло некоторое разочарование и немецкая послевоенная пресса с некоторым удивлением отмечает тот странный факт, что литература, по крайней мере художественная, вовсе не обязательно отражает в себе национальную психологию. Не слишком полно отражает ее и историческая литература, отражающая - по Випперу, не столько историческую реальность прошлого, сколько политические нужды настоящего.
Строится миф .
Миф облекается в бумажные одеяния из цитат.
Миф манит.
Потом он сталкивается с реальностью, - и от мифа остаются только клочки бумаги - густо пропитанные кровью. Настоящая реальность таинственной русской души - ее доминанта - заключается в государственном инстинкте русского народа - или, что почти одно и то же, в его инстинкте общежития.
@темы: Книги